Христианские страницы

Богослужение и служение словом

Взаимная зависимость в собрании

Остается еще несколько моментов, которые было неуместно рассматривать в связи с теми темами, которые мы обсуждали до сих пор.

Прежде всего мне хотелось бы напомнить о том, что происходит в каком-либо собрании для взаимного назидания, которое должно быть плодом общения с Богом. Иначе говоря, если я пожелаю прочесть вслух какую-нибудь главу, то я не должен выбирать из того, что мне попадётся при раскрытии или при перелистывании моей Библии. Напротив, я должен позволить Духу Бога вложить мне в сердце соответствующий отрывок. Не иначе происходит и с предложением исполнить какую-либо песню. Едва ли мне придёт в голову, что руководству Святого Духа больше подобает то, когда несколько братьев одновременно просматривают песенник или листают Библию, чтобы найти подходящую песнь или главу. Возможно, из-за своего несовершенного знания содержания Библии я и вынужден отыскивать ту главу или песню, которую мне вложил в сердце Дух, но ничто в собрании не служит так для взаимного назидания. Но где же в противном случае зависимость от наставления Духом, о которой мы говорим?

Во-вторых, из сказанного неизбежно следует уже известное: если какой-то брат откроет свою Библию или свой песенник, то он делает это с намерением прочесть какой-либо отрывок или предложить какую-либо песнь. Однако это может каким-то образом помешать другому брату исполнять его дело, прежде чем будет высказано его намерение и, возможно, вновь отклонено. Это соображение напоминает нам об обоюдном внимании друг ко другу, к которому апостол Павел призывает в 1 Кор. 11,33, говоря: "... друг друга ждите".

В вышеприведённом отрывке речь идёт, разумеется, не о служении слова, а о совместной трапезе при вкушении вечери Господней. Вопрос о служении рассматривается лишь в 14-й главе 1 послания Коринфянам. Однако как в одном, так и в другом случае указан один и тот же корень беспорядка. Коринфяне не различали тела Господа, каждый из них был занят самим собой. Каждый вкушал за вечерей пищу, принесённую им заранее (11,21). В результате чего "иной бывает голоден, а иной упивается". Таким образом, плоти дозволяется совершать такие дела, которые настолько злы, что оскорбляют естественное чувство. Но если я прихожу в собрание или нахожусь там с мыслью о том, какую главу из Писания прочитать или какую песнь предложить, то есть, другими словами, забочусь о своём положении, которое хочу занять, исполняя богослужение, то в этих духовных делах центральное место отводится плоти, вокруг которой всё вращается, как в Коринфе в плотских делах братьев, приносящих с собой на вечерю обильную еду и вкушающих её, в то время как их более бедные братья, которые были не в состоянии сделать то же самое, уходили с вечери голодными.

И вновь мы забываем, что собираемся вместе, как члены одного тела Христова, а поэтому пробуждаемся, оживотворяемся, научаемся и направляемся посредством одного Духа. И, конечно, мы, будучи собраны таким образом, должны направлять помыслы своего сердца не на трапезу, которой наслаждаемся, и не на деятельность, которую желали бы исполнить, но на достойную восхищения доброту и милость того, который доверил нас управлению и заботе Святого Духа. Этот Дух, если мы смиренно ждём его, укажет каждому из нас место и род деятельности, без чего нам пришлось бы пребывать в беспокойстве и волнениях. В теле Христовом каждый является только членом, и если бы верующие коринфяне это поняли и осознали, тогда, конечно, богатый брат ожидал бы бедного, чтобы поделиться с ним трапезой. Также и я буду остерегаться в собрании опрометчивых действий, если моя душа претворит в жизнь это ценное единство тела и я смиренно займу место отдельного члена этого тела. Если я также чувствую, что Господь мне что-то дал или призвал меня на какое-либо служение, то я всегда буду напоминать себе о том, что и другие могут иметь подобное чувство, и тогда я уступлю им место. И прежде всего я никогда не стану таким братом, который берёт в руки Библию или песенник, чтобы опередить кого-то, но подожду его.

Даже в тот ранний период существования христианского собрания (церкви), как предсказывали ещё пророки на основании полученного ими откровения, одни, как указано в 1 Кор. 14,30, должны были молчать, если другому из сидящих будет откровение. Вообще нас постоянно должно направлять увещевание общего характера: "Итак, братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев" (Иак. 1,19), чтобы мы относились к другим с должным вниманием.

Далее мы не должны забывать, что целью наших собраний является назидание. Этот факт в упомянутой главе (1 Кор. 14) подчеркивается неоднократно. В 12-й главе апостол Павел развивает истину о едином теле Христовом, которое ему, как Господу, подчиняется и свидетельствует на этой земле о Его верховенстве, через действие Святого Духа, который "разделяет каждому особо, как Ему угодно". И глава завершается перечислением различных даров (даром быть апостолом, пророком и т. д.), которых Бог "поставил в церкви" по своему усмотрению, чтобы каждый служил и использовался на своём месте. "Ревновать о дарах больших" тоже рекомендуется, однако вместе с тем указан "путь ещё превосходнейший". Этим путем является любовь (1 Кор. 13), без которой эти прекрасные дарования ничего не значат, потому что если нет любви, которая заставляет дар раскрыться, то невозможно и назидание, которое от неё проистекает.

Как уже было замечено, о назидании речь идет во всей 14-й главе 1-ого послания Коринфянам. Дар говорить незнакомыми языками, естественно, вызывает у людей самое большое удивление. Отсюда стремление коринфян к этому дару. Они были подобны детям, которые тянутся ко всему, что блестит. Вместо любви, которая ищет всякого назидания, ими управляло тщеславие, которое блистает дарами. Говорить языками - это был фактически дар Святого Духа, так что мы сталкиваемся здесь с фактом, что сила Духа может иметь место без его живого руководства при проявлении даров. Это руководство осуществляется только там, где человек осудил плотское и где Христос является всем для души. Цель Святого Духа - не прославлять ничтожные земные сосуды, которые обладают Его дарами, но через назидание прославить самого Христа (Иоан. 16,14), причём через тех, которых Он использует, чтобы прославить Господа в благодати, смирении и самоотречении.

Как замечательно проявляется у апостола Павла это отречение от всякого прославления себя! Обладая всеми дарами, он никогда не стремился блистать ими, наоборот, он с сердечной простотой старался прославить своего Господа и назидать святых. "Благодарю Бога моего [мог он сказать]: я более всех вас говорю языками; но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке". Слова, выходящие из-под пера такого человека, имели совершенно особую силу; он говорит: "Так и вы, ревнуя о дарах духовных, старайтесь обогатиться ими к назиданию церкви". "... всё сие да будет к назиданию" (1 Кор. 14,12-22).

Далее, каждый служитель, если он хочет быть верным, поступает по указаниям Господним. Я никогда не должен действовать в собрании из корыстных побуждений, но, действуя, должен быть уверен в том, что Господу это угодно. "По данной мне благодати, всякому из вас говорю: не думайте о себе более, нежели должно думать; но думайте скромно, по мере веры, какую каждому Бог уделил" (Рим. 12,3). Мера того, что я исполняю, должна быть мерой той веры, какую дал мне Бог. И Бог позаботится о том, чтобы его служители знали, как они должны себя вести. Поэтому я ещё раз говорю: только ясная уверенность в том, что такова есть воля Бога, может уполномочить Его служителя в собрании, или в другом месте Его пребывания проявить активность.

Так как все мы легко заблуждаемся, то Бог поставил спасительную преграду во избежание неправильного использования вышеназванных принципов в собрании, сказав: "И пророки пусть говорят двое или трое, а прочие пусть рассуждают" (1 Кор. 14,29). Прежде всего, разумеется, я должен сознавать, следует ли мне делать то или иное. Но если я уже используюсь, то тогда мои братья должны "рассудить", и в большинстве случаев всё должно делаться согласно их суждению. Чрезвычайно редко случается так, что мне не следует подчиняться их мнению. Если Бог действительно призывает меня молиться или проповедовать в собрании, то эту уверенность Он вселяет также и в сердца моих братьев. Если это действительно Он руководит мною, то Он направит и братьев, чтобы они признали моё служение, потому что тот же самый Дух, который побуждает меня к действию, обитает и действует в моих братьях. Если же я замечу, что моё служение вовсе не назидает святых, но бесполезно и является для них лишь бременем, то в 99 случаях из 100 я должен сделать вывод, что я сам заблуждаюсь и мне лучше прекратить своё занятие.

Возьмём, однако, редкий случай, касающийся не какого-то отдельного брата, а целого собрания, когда именно в нём кроется причина того, почему служение не признаётся. Предположим, что тот или иной брат гораздо духовнее всего собрания, а потому это собрание не может понять или оценить должным образом его служение. Однако разве не должен сам служитель Христов в данном случае испытывать себя в плане того, стремится ли он быть похожим на своего учителя и подобно Ему учить и "проповедовать им слово, сколько они могли слышать" (Марк. 4,33), и достаточно ли в нём убежденности апостола Павла, который мог сказать: "Мы... были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими... " (1 Фес. 2,7). Или в другом отрывке: "Я питал вас молоком, а не твёрдою пищею, ибо вы были ещё не в силах, да и теперь не в силах" (1 Кор. 3,2)? Если же и теперь, несмотря на умноженные старания и благоразумное служение, он не найдёт ожидаемого и столь необходимого ему признания, то, вероятно, для него это обернётся серьёзным испытанием веры, но познав то, что целью всякого служения является назидание и что, если верующие не назидаются через служение, не затрагивающее их совесть, то разве не подумает он о том, чтобы перестать навязывать им своё служение? Во всяком случае, любое противоборствующее действие добавило бы и без того к печальному состоянию ещё раздражение или ожесточение. Любой смиренный служитель Господа при таком положении дел признал бы, что самым мудрым для него будет молчание в предположении, что его Господь должен дать ему в связи с этим явное указание на то, что ему следует исполнять своё служение где-нибудь в другом месте, например.

С другой стороны, мне хотелось бы серьёзно предостеречь от той западни, в которую в подобных случаях охотно заманивает дьявол, а именно от духа безжалостной критики всего, что происходит на собраниях верующих. Усилия врага направлены на то, чтобы бросить нас от одной крайности в другую. В одно время мы проявляем такое равнодушие, что почти не обращаем внимание на происходящие вокруг нас события - мы довольны, если чем-то заполнен хотя бы один час. В другое время мы направляемся прямо на подстерегающие нас подводные камни и довольно резко рассуждаем обо всём, проявляя полное бессердечие. Сохрани нас, Господи, в благодати своей от обеих крайностей! Ничто так ясно не обнаруживает прискорбного состояния души и не препятствует так сильно любому благословению, как дух безжалостной критики и осуждения. Мы собираемся все вместе, чтобы поклониться Богу и чтобы назидать друг друга, а не с намерением осудить кого-то из братьев, вынося решение о том, исполняет ли этот брат своё служение как плотский, а тот молится ли в духе. Всякое проявление плоти заслуживает непременного осуждения. Однако было бы очень печально и весьма унизительно видеть это в собрании и осуждать там, вместо того, чтобы, имея на то счастливую привилегию, радоваться там всему совершенству нашего почитаемого Господа и Спасителя. Так давайте же остерегаться любого духа придирок и критики.

Мы все знаем, что есть дары незначительные и дары выдающиеся, и мы знаем того, который членам тела, кажущимся нам незначительными, даровал великую честь (1 Кор. 12,24). Не всё, что делает какой-либо брат в собрании, является плотским только потому, что он, возможно, в тот или иной момент уступил плоти. Мы хорошо сделаем, если в этой связи почаще будем вспоминать слова одного уважаемого всеми служителя Господа. А он говорил: "Прежде всего важно обратить внимание на две вещи: во-первых, на природу нашего дарования, а во-вторых, на степень его. Я уверен, что некоторые дарования получили бы большее признание, если бы брат, принявший это дарование, не преступал бы меру своего дара. "И как, по данной нам благодати, имеем различные дарования, то, имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры" (Рим. 12,6). Всё, что не соответствует мере, - от плоти. Человек выставляет себя на передний план. Это всегда чувствуется, и весь его дар отвергается, потому что этот брат не осознаёт, что обязан знать меру. Действует его плоть, и поэтому не следует удивляться тому, что теперь всё сказанное им приписывается плоти. То же самое относится и к природе дара. Если какой-то брат, обладающий даром увещевать, начинает также и учить, то этого не хватит и не может хватить для того, чтобы назидать. Я был бы рад, если бы каждый брат, служащий словом, обратил серьёзное внимание на это последнее замечание, потому что за недостатком преданности со стороны своих служителей оно, возможно, никогда не достигнет его слуха и не направит его по какому-то другому пути".

Эти слова прежде всего обращены к служащим братьям, однако мы все должны понимать это так, что не всё, что говорит или делает тот или иной брат, следует подвергать осуждению только потому, что им было явлено нечто плотское. Давайте с благодарностью принимать всё, что от Духа, отличая всё это от того, что исходит не от Духа.

В заключение мне хотелось бы в любви обратить внимание на некоторые маленькие детали. По ряду разных причин желательно, чтобы устроением трапезы Господней, особенно в больших собраниях, не занимались одни и те же люди. Мы обязаны тщательно избегать всего, что могло бы возбудить среди верующих впечатление духовного различия или превосходства. Уже ни раз повторяли, и это следует ещё раз подчеркнуть, что по возможности служение должен исполнять старший по возрасту брат, во всяком случае пользующийся доверием собрания. Однако если где-то происходит что-либо подобное, и особенно если при этом возникает мысль о том, что устраивающий эту трапезу брат будто бы занимает более высокое положение, чем остальные собравшиеся, то в таком случае будет уместным воздержаться от всех привычных действий.

Далее, в Матф, 26,26-27, мы читаем: "И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам... взяв чашу и благодарив, подал им..." (сравните с Марк. 14,22-23). В Лук. 22,19 сказано: "И взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря..." (сравните с 1 Кор. 11,24). Все эти отрывки говорят об одном и том же, - о том, что Господь брал чашу и преломлял хлеб с благодарением, а в 1 Кор. 10 о чаше говорится, как о чаше благословения или благодарения: "Чаша благословения, которую благословляем... хлеб, который преломляем..." (стих 16). Отсюда, несомненно, следует с одной стороны то, что брат, преломляющий хлеб или берущий чашу, всегда должен делать это с благодарением, а с другой стороны брат, исполняющий это, действует не от себя одного (как это делал Господь), но так, как если бы в этом участвовало всё собрание. Устраивающий трапезу брат с благодарением преломляет хлеб и поднимает чашу, но он делает это от имени собрания и говорит как бы его устами. Это коллективное действие. Поэтому и сказано: "... хлеб, который преломляем..." и "чаша благословения, которую благословляем..." Но мы понимаем, что именно по этой причине не имеет значения, кто исполняет это действие из братьев.

Если же речь больше идёт об управлении и надзоре внутри собрания или об исполнении какого-то важного служения среди верующих, то для всех нас будет полезно с молитвою исследовать 1 Тим. 3 и Тит. 1.

В первой из названных глав особого внимания заслуживает стих 6, где сказано: "Не должен быть из новообращённых, чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом". Возможно, что Бог призовёт молодого человека, как мы видим в случае с Тимофеем и с ветхозаветным пророком Иеремией, и обращённые к Тимофею слова: "Никто да не пренебрегает юностью твоею..." можно использовать в подобном случае ещё и сегодня. Но давайте не забывать, что указание "... не должен быть из новообращённых" относилось непосредственно к Тимофею. Тот факт, что Тимофей был сравнительно молод, ни в коем случае не должен был поощрять таких, которые не имели ни дара, ни благодати. Уже естественное чувство приличия должно направлять молодого брата к тому, чтобы он предпочёл занять подчинённое положение, а не стремиться к положению руководителя и начальника. В этой связи следует отметить одно превосходное увещевание, содержащееся в первом послании Петра, которое, к сожалению, не всегда в достаточной мере принимают близко к сердцу: "Также и младшие, повинуйтесь пастырям; все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать" (1 Петр. 5,5).

В заключение хочу искренне пожелать, чтобы Господь всем нам ниспослал благодать ходить в смирении перед Ним и в отношении друг ко другу, чтобы Святой Дух без помех и беспрепятственно мог оказывать на нас Своё влияние.

Предыдущее: III. Как распознать руководство Святого Духа?

Оглавление