• Евангелие

• О Церкви

• Назидание

• Учение

• О сайте

• Контакты

• Ссылки

Андре Миллер. "История христианской Церкви"

ПЕРВЫЙ ТОМ. Глава 17

Распространение христианства в 9-ом столетии

На самом деле, весьма отрадно, как для писателя, так и для читателей отвести глаза от мрачного развращенного Рима и обратить взор на сверкающие лучи Божьей спасительной благодати в распространении Евангелия и на преданность и верность многих Его служителей. Но мы не должны ожидать, что в свидетельстве миссионеров девятого и десятого столетий можно многое услышать о Христе или же о том, что называется чистым, ясным Евангелием. День тогда еще только разгорался. Однако если мы установим, в каком печальном состоянии находилась в то время Европа, то найдем много причин и оснований для того, чтобы в благодарности вознести наши сердца к Богу.

Стало обыкновением отдавать предпочтение человеческим писаниям перед Словом Божиим, по крайней мере повсеместно, где господствовало римское влияние. Очевидно, что павликиане и другие, которые, подобно им, держались отдельно от Рима, предпочитали авторитет Слова Божьего;

однако римские посланцы были наставлены иначе и считали себя обязанными крепко держаться в выводах и решениях отцов церкви Постоянно ссылаясь на решения соборов, на так называемые соборные каноны, а также на писания выдающихся отцов церкви, они совершенно устраняли Слово Божие. Уже задолго до этого времени Библия рассматривалась, как темная, запутанная, а потому неугодная для всеобщего чтения книга, и поныне многие католики думают так. Бог же стоял и стоит над всем и все обращает в Свою славу, распространяя христианство и спасая грешников. "Все, что дает Мне Отец, - говорит Господь, - ко Мне приходит и приходящего ко Мне не изгоню вон," какой бы стране, какому бы времени, какому бы положению он ни принадлежал! (Иоан. 6,37).

Возрождение воспитания и образования

Хотя честолюбие, не останавливающееся ни перед какими жестокими средствами, и распутная жизнь Карла Великого не оставляют места для предположения, что он был верующим человеком или же руководствовался истинными заповедями Христа, все же более чем уместно признать, что Бог использовал его исключительным образом как для продвижения воспитания и образования в его стране, так и для распространения Евангелия в отдаленных местах. Были построены школы, образованы университеты, вызваны ученые мужи из Италии, Англии и Ирландии, чтобы возводить подчиненных Карла на все более высокие ступени нравственного, религиозного и духовного образования. В конце своего долгого правления в городе своей резиденции Аахене он был окружен высокообразованными учеными людьми. Ученые, языковеды, философы в большом королевском дворце находили радушный прием в аудиенции короля. Выдающимся среди них, бесспорно, был признаваем уроженец Нортумберленда англосаксонский монах Алквин, учитель королевской семьи. Он заслуживает первого места не только своей высокой ученостью, но и своей неустанной деятельностью, как учитель французов. К тому же он, и это намного важнее, по всей видимости, имел верные понятия о христианстве. Вновь и вновь неоднократно говорил он кесарю о недопустимости насильственного изъятия десятины от новообращенных саксов, а также о путях и методах, с какими загоняли в крещение без исключения всех, не делая никакой разницы. "Сначала нужно было бы, - говорил он, преподать основные истины теории и практики христианства, и только тогда приступать к таинству крещения. Человека можно принудить к крещению, но не к вере. Крещение же, принимаемое без веры или понятия, способного на осознанное действие, есть не что иное, как бесполезное омытие тела."

Как это радует сердце, как переполняет его благодарностью, когда мы встречаем человека с такими простыми открытыми, искренними словами на устах, обращенными к самому кесарю. Это показывает нам, что Господь во все вре мена и во всех местах имел своих верных служителей, правдивых свидетелей!

Между тем конец Карла Великого приближался. Несмотря на то, что он окружил себя музыкой, наукой и всем тем, что может радовать и умиротворять сердце, несмотря на то, что его приемная была переполнена смещенными с трона властелинами из завоеванных им стран, которые старались обрести милость кесаря или просили даровать им потерянное положение и права, сам он впал в руки врага, которого никто не может избежать: он умер 28 января 814 года в возрасте 72 лет. Его правление длилось не менее 34 лет. Перед смертью он объявил своим преемником сына своего Людвига.

Людвиг Праведный

Никакому сомнению не подлежит тот факт, что Людвиг по прозвищу Праведный был истинным христианином, смиренным и кротким. При этом у него был мягкий миролюбивый характер. Однако никто еще не находился в более фальшивом положении, чем он, когда бразды правления были вложены в его руки. Он умер в 840 году. История его жизни - самая печальная и плачевная в летописи царей. Повсеместно поднялись всеобщие мятежи всякого рода, какие едва ли встречало какое правительство. Для войска он был слишком кроток и добросовестен, для духовенства слишком праведен. Епископам он запретил носить щит и оружие, а также блестящие шпоры на ногах. Монахи и монахини находили в нем второго Бенедикта. Распутство и необузданность, которые царили во дворце во дни жизни отца, совершенно исчезли. С другой стороны, он был слишком неспособен и слаб в воспитании своих сыновей.

Праведность короля, как можно легко представить, вскоре стала предметом насмешек. С этим невозможно не согласиться. Солдаты, которые своим благосостоянием были обязаны разбоям в завоеванных странах, разбежались с военной службы. Сыновья Людвига Пипин, Людвиг и Лотар противостояли своему отцу более, чем на ножах. Духовенство, которое должно было бы сострадать и помогать своему правителю во дни его затруднений, ждало только подходящего момента, чтобы силою своей власти заточить короля в стены монастыря. Чтобы придать своим действиям благовидную окраску, они добивались от него признания всякого рода грехов, в которых он вовсе не был повинен. В сговоре с его мятежным сыном Лотаром, жестоким бессердечным человеком, хотя и не без страха, они решили одобрить "отцеубийство", то есть предать короля гражданскому и церковному оскорблению и отстранить его от власти навсегда, объявив его неспособным блюсти свои королевские обязанности. Его принудили покаяться в своих мнимых преступлениях, свое королевское снаряжение и одеяние он должен был возложить на алтарь святого Севастьяна и там облечься в грязную одежду кающегося.

Такое насильственное, надменное обращение с королем со стороны духовенства глубоко ранило гордость французской знати. Народ горько оплакивал судьбу своего доброго, благочестивого короля. Разгневанный оскорбительным обращением, которому подвергся Людвиг, он потребовал его освобождения и восстановления на троне. Его вывели из монастыря, облекли в одежды со знаками царственного величия, но лишь для того, чтобы предать его еще худшему оскорблению. Наконец в 840 году десница Божественного милосердия освободила его из рук сына - чудовища и беспощадного преследования священства. Он простился с жизнью с образом Христа в руках, с глазами, взирающими на небо, когда холодеющие уста его молили Господа о прощении его сына Людвига, который в то время стоял против него с оружием.

Обращение северных народов

Благовестие Евангелия до крайних границ северной Европы в девятом и десятом столетиях во всех исторических книгах так досконально в основном изложено, что нам едва ли остается сделать более, чем просто упомянуть основные местности и выдающихся людей, тесно связанных с этим добрым делом. Нам так приятно последовать по стопам тех самоотверженных миссионеров, которые достигли до самого средоточия сатанинского господства, тех стран и областей, где диавол столетиями царствовал без каких-либо помех. Уже ранее мы отмечали, как меч Карла Великого проложил путь к фризам, саксам, гуннам и другим племенам.

В начале правления сына Карла Великого Людвига Евангелие было донесено до Дании и Швеции. Борьба за трон в Дании побудила Харальда, короля Дании, искать помощи у Людвига. Праведный король верил, что нельзя упускать возможности внести в Данию Благую Весть о Христе. Он обещал Харальду свою помощь при одном условии, что он сам примет христианство и дозволит проповедникам проповедовать в его стране. Король объявил, что согласен с таким условием и в 826 году принял крещение в Майнце, с ним приняли крещение его жена и бесчисленное множество его последователей. Свидетелем крещения Харальда был сам кесарь Людвиг, свидетельницей крещения его жены была царица, для его сына - сын Людвига Лотар, для его сторонников - множество особ высшего ранга. После того, как они внешне стали христианами, они возвратились в их христианскую страну и взяли оттуда двух христианских учителей. На случай, если Харальд не получит снова свою страну, Людвиг уделил ему некоторую территорию в стране фризов.

Оба учителя, которых датчане взяли с собой, были французскими монахами по имени Ансгарий и Авберт. Они трудились с большим усердием и имели немалый успех. Однако уже по истечении двух лет умер Авберт, выходец из знатной семьи, от чрезмерных напряжений миссионерской жизни. Неутомимый Ансгарий после смерти своего сотрудника подался в Швецию. Деятельность его и там была такой же благословенной и успешной, как и в Дании. За его напряженный труд он был отмечен Людвигом. Король вознаградил его в 831 году, назвав его архиепископом над Гамбургом, а значит, по всему северу. Он прожил до 865 года и трудился главным образом среди датчан, кимвров и шведов, встречая там часто ожесточенное сопротивление и гонение.

Славяне принимают Евангелие

В это время были предприняты попытки обрести для христианства русских, венгров; других народов славянского происхождения. Однако дело обращения их в христианство до покорения Чехии военачальником Отто в 950, а вернее сказать, до бракосочетания Владимира, русского князя, с дочерью греческого кесаря Василия Анной, по всей вероятности, делало лишь робкие шаги. Владимир принял веру своей жены, достиг весьма преклонного возраста и склонял своих подчиненных следовать его вере. Обращение польского герцога приписывается также влиянию христианской церкви. В то время вера правителя как теоретически, так и практически становилась прямым руководством для всего народа, а вера царицы определяла веру их жен. Таким образом, влияние женщин как во зло, так и во благо всегда было велико. Со времени Хлодвига и его жены Клотильды мы имеем неоднократную возможность убедиться в этом. Милман пишет: "Среди орудий, которые были употреблены Богом для обращения варварских царей и варварских их подчиненных, наблюдается поразительное сходство. Женщина высшего ранга и влияния, ревностный монах, то или иное национальное несчастье - когда эти три лошади впрягались в одну упряжку, то языческая страна неизбежно обращалась в христианство."

Принятие христианства болгарами было уже упомянуто, когда мы говорили о павликианах. Они были диким варварским народом. Наряду с гуннами они ненавидели живущих в Европе народы и боялись их. Сестра Бориса, их вождя, в детстве была взята в плен и воспитана в Константинополе в христианской вере. Когда она позднее возвратилась на свою родину, то пришла в ужас от языческих обычаев своего брата и всего народа. Очевидно, она была истинной христианкой, однако все ее усилия склонить своих к христианству были безуспешны до того времени, пока Болгария не была опустошена великим голодом и моровой язвой. Наконец ей удалось уговорить брата воззвать к христианскому Богу. Господь оказал ему Свою великую милость и остановил язву. Борис узнал милость и власть христианского Бога и разрешил великому множеству христианских миссионеров проповедовать среди своего народа имя Христа.

Мефодий и Кирилл, два греческих монаха, выделявшихся из среды других своей ревностью и ученостью, были первыми, которые преподали среди болгар истину и благослове ния Евангелия Христа. Царь был крещен, и весь народ последовал его примеру. Говорят, что он послал 106 вопросов к папе Николаю 1, чтобы получить исчерпывающие сведения по всем пунктам церковного порядка, церемониалов и обычаев богослужения. Ответы должны были быть мудрыми и направленными на то, чтобы смягчить дикий нрав варваров.

Начиная с Болгарии, миссионеры посетили многие славянские племена, где царило еще более мрачное суеверие и весьма печальное идолопоклонство. И все же верные труженики не отступали перед тяжкими препятствиями. Они изучали языки стран и проповедовали народам Евангелие благодати на их родном наречии. Это в те времена было нечто совершенно новое. Обычно поучали и проповедовали церковным языком на греческом или латинском языках. Но очень скоро зазвучали требования вести богослужения на языках варваров. Карилл изобрел алфавит, и неграмотный, дикий народ получил письменность. Он также перевел литургию и многие книги из Библии на моравский язык. Кто может сказать, благодаря какому влиянию дело Кирилла устояло до наших дней? Моравский царь принял крещение, и, как обыкновенно бывало, многие подчиненные последовали его примеру. Провинции Далматии и многие другие страны, которые до тех пор находились в густом мраке, в течение девятого и десятого столетий получили Евангелие.

Как явно открывается благодать Бога, Великого Главы церкви! Он открыл потоки живой воды в бесчисленных и отдаленных странах, тогда как Рим, средоточие тогдашнего христианства, в своей праздности и порочности давил на бедных. Явно относительно того времени Бароний, известный историк католической церкви, чья привязанность к римскому престолу повсеместно известна, пишет: "Как искажен, как ужасно извращен был авторитет церкви Рима. Святой престол подпал под тиранство двух развратных, распущенных женщин, которые по своему усмотрению ставили или снимали епископов и (с внутренним содроганием говорю я это) возводили на престол Петра своих любовников и т.д." Обозревая тот же самый период времени, епис коп из Орлеана Арнольд восклицает: "О, бедный Рим! Ты, который ранее перед глазами наших отцов блистал множеством великих светильников, в какую ужасную темноту ты впал сейчас! Эта темнота зачтется твоим позором во все последующие столетия!"

В то время, как состояние Рима, столицы развратной Иезавели, было плачевным, живые потоки вечной жизни, истекающие от превознесенного Господа, изливались на все провинции вплоть до отдаленных границ государства. Многие народы, племена и языки получили Евангелие с неизреченными благословениями, которые оно приносило с собой. Вне сомнения, оно было затемнено всякого рода суевериями, но Слово Божие и Имя Иисуса Христа стало возвещаться, и Святой Дух в единстве с этим Именем и драгоценным Словом Божьим мог совершать великие чудеса. Спаситель был возвещен, любовь Божия и подвиг Иисуса Христа преподавались людьми, помазанными Духом Святым, так что жестокие сердца варваров были убеждены этим. Это было делом Самого Бога и Его предвечного совета, исполнением Его плана! Не восклицает ли Павел в одном из подобных случаев, говоря: "Я тому радуюсь и буду радоваться!" (Фил. 1,18)?

Англия, Шотландия и Ирландия

Прежде чем закончить наш краткий обзор этих дней великих дел Господних, мы должны несколько познакомиться с состоянием дел в вышеназванных странах.

Нет необходимости подробно распространяться о блестящем правлении великого короля Альфреда. Некоторые писатели выставляют его за образец безупречного государя. Во всяком случае мы можем сказать, что он был действительно христианским государем и послужил в благословение как самой церкви, так и всего государства. Его победоносные войны против датчан, его защита Англии от того, чтобы она вновь не впала во мрак варварства, его требование приобщить народ к образованию и, наконец, личная неустанная деятельность, его христианская вера и благочестие известны всем, кто знаком с историей Англии. Он взошел на престол своего отца в 871 году в возрасте 22 лет и царствовал тридцать лет. Закончилось девятое столетие, которое было начато бурным правлением Карла Великого, победоносными днями Альфреда, имя которого может быть признано самым прославленным и знаменитым в средневековой истории.

Сейчас в нашем разборе мы обратимся на несколько десятилетий назад. В середине восьмого столетия в самом сердце Европы появился священник по имени Клеменс, принадлежащий к шотландской церкви, проповедник Евангелия. История изображает его как смелого бесстрашного защитника авторитета Слова Божьего в противоположность Бонифацию, поборнику легенд и решений соборов. Мы можем рассматривать обоих этих миссионеров как представителей двух систем тогдашнего христианства: великой человеческой организации Рима и до тех пор сохранившегося соответственно Писанию христианства Шотландии.

Озабоченный бесстрашной прямодушностью Клеменса, Бонифаций, который к тому времени был епископом немецкой церкви, решил энергично выступить против него. Он сначала поставил на вид Шотландии законы римской церкви, решения различных церковных соборов и сочинения известных отцов латинской церкви. Клеменс возразил, что ни законы церкви, ни решения соборов, ни сочинения отцов церкви не имеют для христиан никакого авторитета, если они вступают в противоречие со Священным Писанием. Тогда Бонифаций указал на неуязвимое единство католической церкви с ее папами, епископами, священниками и т.д., но его противник открыто заявлял, что только там, где пребывает Святой Дух, возможно найти Невесту Христа.

Бонифаций был в затруднении. Борьба честная и справедливая оказывалась бесполезной, потому он обратился к злодейству. Клеменс решением собора, состоявшегося в марте 744 года в Суассоне, был объявлен еретиком и проклят. Вскоре после этого поступил приказ под надежной стражей привести его в Рим. После этого теряются все следы Клеменса. Нетрудно догадаться, какой была его последующая судьба.

Некоторые утверждают, что Клеменс твердо держался весьма ясного понятия о снисхождении Господа в ад, учения о браке и предопределении предвидения Божьего. Аргументов его врагов сохранилось немного. Бонифаций во дворце выступал, как его противник, обвинитель и судья. Нам хочется надеяться, что он был верным, искренним представителем старой веры своей страны. Между тем Клеменс не был одним, кто в то время вступил в борьбу с римскими миссионерами. Время от времени появлялись такие свидетели, которые выступали, открыто отстаивая истину. Многие шотландцы, называющие себя епископами, в 813 году были осуждены на соборе в Шалоне. После того, как внешние церковные формы заступили на место, принадлежащее Слову Божьему, понятно, что блестящие благочестивые христиане объявлялись еретиками.

Джон Скотт по прозвищу Эригена, ирландец по происхождению, живший в основном во Франции при дворе Карла Лысого, был ученым, философом и самым выдающимся человеком своего времени. Однако он был больше философом, нежели богословом, хотя он много писал о религиозных вопросах и, по всей вероятности, имел духовный сан. При нем были отцы церкви, и он подробно изучал платоновскую философию и был весьма склонен уделять первое место человеческому разуму, впрочем, на основании Божественной истины. Однако, по всей вероятности, в его сердце пребывало истинное благочестие. "О Господь Иисус, — восклицал он, - я не требую от Тебя иного счастья, кроме как Слова, которое Ты дал нам через Святого Духа, чтобы я понимал его без всякой примеси человеческой теории! Открывайся же Ты всем, кто ищет Тебя!" Он умер, вероятно, в 852 году.

Ирландское духовенство восьмого столетия было весьма прославлено из-за своей высокой учености, так что приглашенные Карлом Великим во дворец ученые в основном состояли из ирландцев. До времени Генриха Второго, короля Англии, ирландская церковь сохраняла независимость от Рима, утверждая свое положение как живой, деятельной ветви церкви Христовой, и не признавала никакого земного главенства. Однако позднее древняя ирландская церковь потеряла свою чистоту и славу...

Норманны

Эти сильные враги христианства, норманны, морские разбойники на севере, в руках Божьих стали орудием для наказания развращенного Рима. По этой причине они заслуживают краткого упоминания на наших страницах.

Издревле они пришли с берегов Балтийского моря: из Дании, Норвегии и Швеции. Возможно, они были смешанным народом из готов, датчан, норвежцев, шведов и фризов. И, хотя они состояли из такого множества различных племен и народов, они преследовали единую цель: мародерство и разбой. Их вожди и главари были искуснейшими, отважными морскими разбойниками, которые наводили ужас на все побережье западной Европы. На своих легких лодчонках они заплывали даже в устья рек, жгли, убивали и грабили везде, куда бы ни приходили.

"С побережья Балтийского моря, - пишет Милман, - и со скандинавских островов выплывали их корабли, куда бы только не погнали их ветры и штормы. На своих плохо оборудованных барках, несмотря на буйные ветры, они были способны приставать к недоступным берегам и через узкие бухты и мелководные проливы находить пути. Даже в самой глубине страны невозможно было чувствовать себя застрахованным от внезапного нападения этих бессердечных дикарей." Их называли арабами моря, однако они не вели, как магометане, религиозных войн. Они были дикими язычниками и их боги, подобно им, были завоевателями и морскими разбойниками. Не распространение какой-либо религии, но разбой был единственной их целью. Если они могли заполучить богатую добычу, то в их глазах замок или монастырь, знатный богач, или епископ, или монах, были все равны. Прежде всего страдали от их набегов церковное имущество, религиозные строения, особенно во Франции. Богатство и незащищенность монастырей делали их вожделенными объектами нападений.

Наступил день возмездия. Божья рука тяжко легла на тех, кто называл себя Его народом. Его гнев разгорелся. Церковь должна была жестоко поплатиться за ее мирское великолепие и славу. Столетиями она стремилась к богатст ву и славе, при Карле Великом духовенство достигло этого в полной мере. Однако, едва епископы понастроили себе великолепные уютные дворцы, как полчища варваров начали опустошать страну и превращать религиозные строения в груду развалин. Чем богаче было аббатство, тем привлекательнее добыча, тем многочисленнее варвары и тем беспощаднее их мечи. Поскольку они не знали различия между санами и орденами духовенства, то не знали никакого различия в разбое. Где бы они ни появлялись, их путь был отмечен огнем и кровью. Франция кишела епископами и монахами, которые сбежали из разграбленного аббатства, сожженных монастырей и разоренных церквей, которые носили с собой реликвии их святых. Они умножали повсеместное волнение и наводили страх и ужас повсюду, куда бы ни приходили.

Чтобы избавиться от разбойничьих нападений норманнов, которые так возросли, что два года подряд осаждали Париж, Карл предложил в 905 году их предводителю Ролло герцогство в Нормандии. Балтийский пират принял при этом христианство и стал первым герцогом Нормандии, получив название двенадцатого пэра Франции. Вильгельм, завоеватель Англии (1066 год), был седьмым герцогом Нормандии.

Англия также много страдала от норманнов. В первый раз они появились на английском побережье в 830 году и произвели большое опустошение. С того момента их нападения производились непрерывно. Как во Франции, так и здесь они находили богатую добычу в безоружных монастырях. После того, как, наконец, они с их главарем Гуфрумом были побеждены королем Альфредом, на востоке Англии им был выделен участок земли при условии, что они примут христианство и будут жить по тем же законам, что и коренные жители. Установленный таким образом мир был все же краткосрочным.

Так называемый "конец света“

Никогда состояние Европы не было так печально и мрачно, как в конце десятого столетия. Вырождение папства, падшее состояние церкви, множество сильных внешних врагов - казалось, все объединилось, чтобы привести Европу к полной погибели. Наряду с неверными магометанами на востоке и языческими норманами на западе на христианство неожиданно обрушился новый враг - венгры. Они были подобны бесчисленным ордам дикарей или диким зверям, выпущенным на людей. Никто не знал, откуда они пришли, множество же их, казалось, не подлежит учету. "Убийство невзирая на личность и происхождение!" - это был их лозунг. Где бы ни проходило их озверелое воинство, бесследно исчезали цивилизация и христианство. Вся западная Европа трепетала и дрожала от их нашествия.

Масштаб бедствия переполнился. Вследствие великого голода появились его неизменные спутницы: моровая язва и эпидемии всякого рода. Ожидали, что вскоре появятся знамения на солнце и луне. Пророчество Иисуса Христа, казалось, близко к исполнению: "И будут знамения в солнце и луне и звездах, а на земле уныние народов и недоумение, и море восшумит и возмутится. Люди будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную, ибо силы небесные поколеблются. И тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаке с силою и славою великою." (Лук. 21,25-27)

Если бы кому-нибудь когда-нибудь могло прийти в голову представление о кончине света, то это было в то время точно допустимым. Духовенство проповедовало это, народ слепо верил своим вождям, и так то мнение по всей Европе распространялось молниеносно. Везде начали утверждать, что мир по истечении 1000 лет, считая с Рождества Христова, придет к концу. Во второй половине десятого столетия страх и ужас весьма распространились. Это вызванное самим сатаной заблуждение основывалось на непонимании Св. Писания и тотально фальшивом изъяснении пророчества о тысячелетнем царстве святых со Христом: "Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом, над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет" (Откр. 29,6),

Год ужаса

По мере того, как приближался роковой год, люди отказывались от обычных житейских занятий. В тот год земля осталась необработанной. Зачем было бы ее пахать, зачем сеять, если никого не должно было остаться, чтобы убирать урожай? Дома были в запустении: зачем было строить или ремонтировать и заботиться о собственности, если через несколько месяцев все земное должно было погибнуть? История была запущена: для какой стати нужно было заниматься летописью, если никакого потомства уже не предвидится, которое будет читать это? Богатые, знатные, вожди и епископы распростились со своими друзьями и семьями и поспешили в Палестину, полагая, что гора Сион должна стать местом престола Христа, когда Он явится осудить мир. Великая сумма денег дарилась церквям и монастырям, чтобы этим застраховать себе лучшую участь от Великого Судьи. Короли и кесари смиренно молили в дверях монастырей принять их в число их ордена. Великое множество простого народа устраивали себе спальные места в помещениях зданий или, по крайней мере, в их близости, под их сенью.

Между тем это множество должно было содержать себя. С каждым днем становилось все труднее и труднее находить себе пропитание. Запасы пищи и убойный скот были на исходе, и ничего невозможно было приготовить на будущее. Бедствие настолько возросло, что превосходило любое описание. Между тем все ближе и ближе приближался день суда. Наконец наступил закат последнего вечера тысячелетия - бессонная ночь для всей Европы! Самая смелая фантазия не в состоянии описать картину страха и ужаса, переполнивших сердца тысяч миллионов в эту ночь. Но эта ночь прошла так же, как бывало и прежде, утро светилось ласковыми лучами солнца так же мирно, как и в прошедшее утро вчерашнего дня. Ужасный переворот, которого все ожидали в страхе и трепете, не наступил. Мало-помалу собравшиеся стали приходить в себя и начали расходиться по своим домам, чтобы пахать, сеять и заниматься прежними делами.

Так завершилось первое тысячелетие истории церкви.

Далее: Глава 1-18

Обновленная ревность по созиданию церквей. Возрождение литературы. Введение арабской учености в христианство. Признаки благодати Божией. Взгляд на дух римского миссионерства.

Назад: Глава 1-16

Золотые лучи безграничной благодати. Несторианцы и павликиане. Происхождение павелизма. Силуан в Цибоссе. Вторая Иезавель. Рим восхищен образом действий Феодоры. Павелисты восстали против правительства. Павелисты в Европе. Религиозные войны Карла Великого (771-814). Адриан зовет на помощь Карла Великого. Важнейший период времени в летописи папства. Меч Карла или крещение. Вредное влияние папских миссионеров. Феодально-иерархическая система. Попечение Господа о Своих. Мошенничество папы. Основание и строение папства.

Оглавление